В отличие от диалога «Государство», «Законы» Платона – творение более реалистическое. В нем меньше утопизма и идеализма в том, что касается государственного устройства. Впрочем, о справедливости и действенности его законотворчества пусть спорят специалисты в этой области, я же обращу внимание на затронутую в нем тему религии. А религии здесь много! Опять-таки в отличие от «Государства», в котором эта тема упомянута только косвенно, в «Законах» религия появляется практически всюду. Платон просто поражает своею набожностью! Культ, жертвоприношения, празднества посвященные богам – все это закреплено в параграфах, и без этого функционирование платоновского государства невозможно себе представить. Вплоть до того, что «тем, кто собирается стать стражами, нельзя доверять этой должности, пока они тщательно не укрепят своей веры в существование богов. Никогда не следует избирать в стражи законов и включать в число граждан, испытанных своею добродетелью, человека не божественного и не потрудившегося на этом поприще». Если «Государством» должны были править философы, то на страже «Законов» должны стоять жрецы (впрочем, жреческое служение не выделяется в особую касту, его должны исполнять государственные мужи). 
Особенное внимание следует обратить на десятую книгу «Законов», в которой Платон приводит доказательства трех религиозных тезисов: 1. Боги существуют; 2. Их действительно интересуют судьбы людей; 3. Их нельзя вопреки справедливости склонить на свою сторону нечестивыми дарами. Все эти доказательства, с определенными поправками, вполне можно было бы применить и к Единому Богу. Существование богов, Платон доказывает, основываясь на первичности духовного мира (души) по отношению к материальному (телу). Эти «души» присущи абсолютно всему: «Всякий человек видит тело Солнца, душу же его никто не видит. Равным образом никто вообще не видит души тел одушевленных существ – ни живых, ни мертвых. Существует полная возможность считать, что род этот по своей природе совершенно не может быть воспринят никакими нашими телесными ощущениями и что он лишь умопостигаем». Именно эти «души» и являются «богами»: «Ввиду того что душа или души оказались причиной всего этого и к тому же они обладают всеми нравственными совершенствами, мы признаём их божествами, все равно, пребывают ли они, как живые существа, в телах или еще где-то и другим способом управляют небом. Найдется ли человек, который, согласившись с этим, стал бы отрицать, что "все полно богов"?».
В этом доказательстве подтверждается также предыдущий тезис о Платоне, как о «разрушителе» древнегреческой религии. Ведь созданные поэтами «боги» были вторичны по отношению к природе: «У нас, афинян, есть сказания о богах, закрепленные письменно – частью в стихах, частью в простом изложении. (…) Древнейшие из сказаний повествуют о происхождении первой природы неба и всех остальных вещей. Вслед за тем сказания переходят к происхождению богов и повествуют о взаимоотношении богов после их возникновения. Впрочем, если в известном смысле эти сказания плохо влияют на слушателей, в этом трудно их укорять ввиду их глубокой древности. Я, по крайней мере, никогда не похвалил бы их, говоря, что они полезны и способствуют попечению о родителях и их почитанию или что в них рассказывается полностью правдивая быль».
Не знаю, приходило ли кому-нибудь в голову сравнивать «Законы» Платона с Законом Моисея? Некоторые параллельные места вполне можно бы было отыскать. Ведь любые законы регулирующие жизнь древнего общества, так или иначе, касались общих тем, присущих таковым обществам. Платон не выдает свои «Законы» за дар богов, хотя упоминает, что многие законодатели поступали именно так. С этого собственно и начинается диалог:
- Бог или кто из людей, чужеземцы, был виновником вашего законодательства? - вопрошает Афинянин – т.е. сам Платон, ему отвечает критянин Клиний:
- Бог, чужеземец, бог, говоря по правде. У нас это Зевс, у лакедемонян же, откуда родом Мегилл, я полагаю, назовут Аполлона. Не так ли?
Если бы в диалоге принял участие иудей, он с такой же уверенностью сказал бы, что автором его законов является Господь Бог Саваоф, передавший их избранному народу через Моисея, как Зевс через Радаманта. Современное изучение Пятикнижия подтверждает, что законы приписываемые Моисею составлялись на протяжении веков, изложены в различных редакциях, имеют определенные нестыковки. В этом может убедиться даже не специалист, если внимательно изучит и сравнит эти предписания. Законы Моисея – это, прежде всего государственные законы, обязывающие в древнееврейском обществе, а вовсе не «духовные» принципы, возносящие души к престолу Всевышнего. Об этом следует помнить тем, кто пытается в современном мире жить согласно этим законам и на их основе созидать свою духовность.
Комментариев нет:
Отправить комментарий