Жертвоприношение разума

Старина Юнг, несомненное светило в области психоаналитики, безусловный гений, автор, которого в некоторых областях я считал одним из своих учителей, в последнее время немного меня разочаровал…

Начал читать его «Психологические типы», и в первой же главе встретился с описываемым им спором между христианами и гностиками в античной истории Церкви. Поскольку на поприще патрологии я, скромно признаюсь, немного собачатины вкусил, не могу не выразить свое несогласие с его точкой зрения.

Гностики для него a priori хорошие ребята, потому что не боятся свободно мыслить, в отличие от Церкви, мышление которой ограничено жесткими догматическими рамками (стереотип эпохи просвещения, который к ранним христианам не подходит никаким боком). То есть Церковь отвергла гностическое учение не потому, что это был бред сивой кобылы, а потому что всегда боялась думающих людей. Значит измышления Валентина о Плероме и сизигиях – это полет мысли человека, который не боится думать свободно, а размышления св. Иринея о рекапитуляции – догматизм и слепое следование церковному вероучению. Ой, только вот никакого вероучения тогда у Церкви не было, Ириней был одним из его творцов.

Однако в качестве противников гностицизма Юнг выбирает вовсе не Иринея, Иустина, Ипполита или Климента Александрийского, а Тертуллиана и Оригена – мыслителей, безусловно, интересных, но скажем честно, их вклад в борьбу с гностицизмом не был таким уж и значительным. Зато для Юнга они оказались именно тем «наглядным пособием», при помощи которого он решил продемонстрировать свое отношение к пресловутому церковному догматизму. Тертуллиан – вообще излюбленный «мальчик для битья» для всех адептов теории борьбы религии с наукой. Многие (мы уже как-то вспоминали доктора Фрейда) любят с упоением повторять его цитату о вере и нелепости. Из повествования Юнга мы узнаем, что Тертуллиан принес в жертву свой разум (sacrificium intellectus). «Вместе с sacrificium intellectus - пишет Юнг - для него утратили всякое значение и философия, наука, а следовательно, и гнозис». Именно так Тертуллиан становится противником не только гностицизма, но и науки вообще. Ориген – выдающийся интеллектуал своего времени – выступает как полная противоположность Тертуллиана. Еще бы! Полет его мысли может соперничать с гностическими идеями, как в свободомыслии, так и в абсурдности (это уже мое примечание, извиняйте, не люблю Оригена). Но и он не мог обойтись без жертвоприношения, только вместо разума он приносит в жертву свою чувственность, т.е. сексуальность – в акте членовредительства (sacrificium phalli). «Христианский процесс – поясняет Юнг – требует полного уничтожения чувственной привязанности к объекту, точнее говоря – он требует жертвы наиболее ценной функции, наивысшего блага, наиболее сильного влечения». Однако Юнг не теолог, и упомянутые им личности интересуют его не как творцы христианского вероучения, а как «психологические типы», подразумеваем – типы с определенными психическими отклонениями. Да, что можно сказать о Церкви, вероучение которой создавали больные на голову люди…